Кейс Ивлеевой с точки зрения конституционного права

Политический юрист, специалист в области конституционного правосудия, эксперт Центра ПРИСП Иван Брикульский – о том, что нравственность – очень растяжимое понятие.

Мой любимый метод обучения — это кейс-стади. Как правило, его преподносят через призму судебной практики. С помощью этого метода разберём то, что случилось с кейсом Ивлеевой с точки зрения конституционного права.

Фабула: ряд публичных лиц посетили мероприятие, после которого вслед за общественным осуждением кто-то получил административное наказание, оштрафован, задержан, а кто-то и вовсе лишился своих доходов.

То есть мы можем говорить об ограничении их прав: кто-то был ограничен в свободе передвижения, а кто-то в доходах (или напрочь их лишился). Предположительное основание — образ жизни и нравственность.

Откроем Конституцию. Основной закон допускает лишь несколько оснований для введения ограничений. Статья 17 (часть 3) говорит: права и свободы не должны нарушать права и свободы других лиц. То есть буквально — нарушать. В чём же тут было допущено нарушение? Как проведение частного мероприятия может нарушать права и свободы других лиц? Если только затронуть чувства и эмоции. Но ограничивать права на этом основании нельзя.

Есть статья 55 (часть 3). Конечно, среди оснований для ограничения права она использует понятие нравственности — очень растяжимое понятие. Конечно, никакого закона или критерия о нравственности у нас нет. Здесь же интересно другое. Ограничивать права может только федеральный закон. Никакого закона, который бы допускал ограничение на этом основании, конечно, у нас нет. Это даже не антиковидные меры (что было бы не менее спорно, но хотя бы понятно). Говорить серьёзно о том, что частная вечеринка угрожает конст. строю, здоровью или суверенитету, думаю, не нужно.

То есть нам недостаточно говорить, что их права можно ограничить лишь потому, что нам не нравится, как они себя ведут у себя дома или публично. Даже если так, нужно доказать публичный вред от таких действий.

Прежде, чем вмешиваться в осуществление прав, государство должно доказать: (а) что это действительно необходимо и (б) что был исчерпан весь прочий инструментарий.

Более того, статья 23 говорит: каждый имеет право на неприкосновенность частной и личной жизни. Вмешательство в эту сферу запрещено на самом высоком уровне: право на частную и личную жизнь не может быть ограничено ни под каким предлогом. Это следует из статьи 56 (часть 3).

Важный момент: конституционализм защищает личность не только от государства. Конституционализм защищает личность и от самого общества. Конституционные запреты распространяются не только на публичную власть, но и на любые частные структуры или общественные объединения: «отменять» людей, лишать их доходов, нарушая правомерные ожидания, лишь на основании их образа жизни также нарушает их права, как если бы это делало государство.

Резюмируя: частная вечеринка не может служить основанием для ограничения прав, свобод, интересов, доходов и тд гражданина. Как минимум, это противоречит Конституции.

Let Me Be Frank: я не испытываю никакой симпатии к Ивлеевой и команде. Я считаю то, что случилось — зеркалом социальной несправедливости. Однако я выступаю за принцип правового государства. Он в равной степени распространяется на всех — элиту, работников, кого угодно. Нарушение этого принципа в отношении любого представителя этих групп — это отступление от принципа правового государства. А значит, — во всеми вытекающими, — от принципа равенства, достоинства личности, невмешательства в частную и личную жизнь и т.д. К сожалению, эту базу нужно проговаривать публично каждый раз. Печать