Обеспечение технологической безопасности РФ

Политолог, публицист Александр Механик и гендиректор ФПИ, генерал-лейтенант запаса, доктор технических наук, почетный профессор МФТИ Андрей Григорьев – о Фонде перспективных исследований и будущих военно-технологических угрозах России.

Фонд перспективных исследований — важный элемент российской национальной инновационной системы, о котором мало что известно широкой публике и о котором мало пишут СМИ. В Федеральном законе «О Фонде перспективных исследований» указано, что он создан «в целях содействия осуществлению научных исследований и разработок в интересах обороны страны и безопасности государства, связанных с высокой степенью риска достижения качественно новых результатов в военно-технической, технологической и социально-экономической сферах».

Еще в 2010 году Комиссия при Президенте РФ по модернизации и технологическому развитию экономики России поставила перед Министерством обороны задачу представить предложения о создании соответствующей структуры в области заказа и сопровождения прорывных, высокорискованных исследований и разработок в интересах обороны и безопасности государства.

В конце 2011 года в рамках выполнения этого поручения был подготовлен проект Федерального закона «О Фонде перспективных исследований», который был внесен в Государственную думу, принят ею и утвержден президентом в конце 2012-го. И в начале 2013 года фонд приступил к работе.

— С момента создания фонда прошло чуть более десяти лет. Можно подвести первые итоги. Что бы вы отметили как важнейшие его достижения?

— Нам удалось создать уникальную и эффективную систему отбора и реализации инновационных научно-технических проектов, которая позволила достичь результатов мирового уровня по целому ряду научных направлений. Всего фондом реализовано более 70 проектов, получено свыше 770 результатов интеллектуальной деятельности, более 460 из них переданы потенциальным потребителям
— федеральным органам исполнительной власти, государственным корпорациям, научным организациям и промышленным предприятиям. Получены авторские свидетельства более чем на 190 изобретений и 40 патентов на полезные модели. Многие разработки уже используются при создании перспективных систем вооружения, военной и специальной техники, продукции двойного назначения. Это, в частности, боеприпасы и высокоточные средства поражения, высокоскоростные летательные аппараты, элементы авиационной техники, силовые установки.

Участие в наших проектах приняли десятки научных коллективов, которые благодаря сотрудничеству с фондом получили возможность реализации самых смелых инновационных идей и доведения полученных результатов до конечного потребителя.

— Одна из основных задач фонда — формирование научных представлений о возможных угрозах, критически значимых для обороны страны и безопасности государства, причинах их возникновения и путях устранения. Какие угрозы в настоящее время самые значимые?

— В силу специфики деятельности фонда мы сфокусированы на выявлении возможных угроз научно-технического и военно-технологического характера. Эти угрозы в первую очередь связаны с прорывными технологическими достижениями недружественных государств, и эти достижения будут динамично вовлекаться в сферу вооруженной борьбы и военной политики. Их анализ, оценка идей по их использованию в военном деле, а также теоретическое обоснование и экспериментальная апробация соответствующих технических и технологических решений — предмет нашей аналитической, проектной и поисковой деятельности. Эту работу мы ведем в тесном взаимодействии с научными организациями Минобороны России.

Важно подчеркнуть, что мы формируем научные представления о возможных угрозах, которые могут возникнуть в дальнесрочной перспективе (до 30 лет), в том числе о тех, которые в силу сравнительно низкой технологической готовности сегодня могут показаться маловероятными, но отличаются высоким уровнем возможного ущерба. На этом временнóм горизонте мы рассматриваем несколько вероятных военно-технологических сценариев, каждый из которых обладает своим набором угроз. Это, в частности, возможность нанесения противником так называемого мгновенного глобального удара с применением гиперзвукового оружия, создание недружественными государствами космического сегмента ПРО, появление средств тотальной осведомленности противника о наших группировках на театрах военных действий.

— Каким образом происходит отбор проектов, которые поддерживает фонд?

— Исполнителями проектов и работ по заказам фонда могут быть любые юридические, а также физические лица, обратившиеся к нам со своими идеями и проектными инициативами. Все заявки на выполнение проектов на первом этапе проходят входную, а затем внешнюю научно-техническую экспертизу. В пул внешних экспертов фонда входит свыше 1300 специалистов и 300 экспертных организаций. На заключительном этапе отбора проект представляется на рассмотрение научно-технического совета фонда. В его составе 35 ученых и специалистов, представляющих различные заинтересованные органы и организации российских силовых ведомств и ОПК.

Значимость результатов проекта для парирования угроз безопасности государства — один из ключевых критериев при его отборе. Проект также должен быть научно состоятельным и технически реализуемым, обладать научной новизной и прорывным характером создаваемых технологий.

— Какие проекты, отобранные фондом, вы бы отметили как самые значимые и интересные с научно-технической точки зрения и с точки зрения решаемых ими задач?

— Одним из самых интересных и в то же время самых сложных стал совместный проект Фонда перспективных исследований и ЦКБ МТ «Рубин» по созданию демонстратора автономного комплекса сверхглубоководного погружения «Витязь-Д». В рамках проекта практически с нуля разработаны новые конструкционные материалы, средства навигации, связи, управления, необходимая полезная нагрузка, рассчитанные на запредельное забортное давление, соответствующее глубине в 12 километров. Восьмого мая 2020 года аппарат успешно выполнил миссию на дне Марианской впадины, его датчики зафиксировали глубину 10 028 метров. «Витязь» стал первым автономным необитаемым аппаратом, работавшим в самой глубокой точке Мирового океана. Сегодня ведется передача комплекса в опытную эксплуатацию Министерству обороны.

Значимые научные результаты получены в рамках реализации совместного проекта фонда и ЗАО «СуперОкс» (компания — национальный чемпион — «Стимул») по созданию демонстрационных образцов электродвигателей на основе сверхпроводниковых материалов. В рамках проекта разработаны технологии изготовления электрических машин на основе сверхпроводников и криосистем, созданы демонстрационные образцы электродвигателей мощностью 50 киловатт и 500 киловатт. В 2021 году прошли испытания двигателей в составе самолета, в ходе которых подтверждена правильность выбранных технических и компоновочных решений. Участники проекта были удостоены премии правительства Российской Федерации 2020 года в области науки и техники для молодых ученых.

— Как организована работа коллективов, которым вы доверяете выполнение ваших проектов, и каков механизм реализации проектов, внедрения их результатов в производство и в практику?

— Реализация проекта начинается с формирования лаборатории, которая создается как новое обособленное подразделение в структуре организации-исполнителя. Фонд финансирует закупку материалов и спецоборудования, оплату труда специалистов, затраты на работы, выполняемые соисполнителями, и другие расходы. Со стороны фонда деятельность лаборатории курирует руководитель проекта, в его задачи входит контроль за ходом выполнения работ, оказание организационной поддержки, подготовка отчетной документации. После завершения работ исполнитель передает полученные результаты интеллектуальной деятельности в фонд, права на РИД принадлежат Российской Федерации.

Трансфер результатов проектов от фонда к потенциальным потребителям осуществляется путем передачи полномочий на распоряжение правами Российской Федерации на РИД либо по лицензионному договору. Процесс внедрения результатов проектов в производство осуществляется уже потребителями без прямого участия фонда.

Всего за десять лет фондом сформировано более ста поисковых и проектных лабораторий на базе ведущих предприятий оборонно-промышленного комплекса, технических университетов, научных учреждений и частных высокотехнологичных компаний. В их работе уже приняли участие более трех тысяч высококвалифицированных специалистов.

— Как строятся отношения фонда с крупными корпорациями, такими как «Ростех», «Росатом», «Роскосмос», которые во многом решают задачи, аналогичные вашим?

— Государственные корпорации — одни из основных потребителей результатов наших проектов. В частности, в августе 2023 года мы завершили передачу «Роскосмосу» демонстратора программного комплекса для моделирования и проектирования спутниковых группировок. Представители госкорпораций принимают участие во всех этапах реализации интересующих их проектов, начиная с технической экспертизы и заканчивая испытаниями образцов и приемкой.

Руководители «Ростеха», «Росатома» и «Роскосмоса» входят в состав попечительского совета — высшего органа управления фонда, представители этих корпораций также являются членами научно-технического совета ФПИ. То есть государственные корпорации участвуют не только в отборе и реализации проектов, но и в определении основных направлений научных исследований и в планировании деятельности фонда.

— Есть ли примеры сотрудничества с некрупными частными компаниями в разработке и реализации ваших проектов? И если есть, то как оно строится? В каких направлениях они могут быть более эффективными, чем крупные корпорации?

— Да, такой опыт у нас есть. Организационно взаимодействие с частными компаниями ничем не отличается от сотрудничества с крупными корпорациями. Наиболее эффективно работа с такими организациями складывается по направлению информационных технологий, есть примеры успешного сотрудничества в области создания перспективных радиоэлектронных систем, беспилотных летательных аппаратов. Небольшие частные компании отличаются высокой скоростью принятия решений и гибкостью, но в то же время объективно они располагают весьма ограниченными научно-технологическими ресурсами. Поэтому если речь идет о реализации масштабных проектов, например в области ракетного двигателестроения, то здесь «частники» уже не могут составить конкуренцию корпорациям.

— ФПИ часто сравнивают с DARPA. Насколько такое сравнение оправданно, на ваш взгляд?

— Мы внимательно следим за деятельностью DARPA и отмечаем схожесть стоящих перед нами научных задач и подходов к их решению. В то же время называть ФПИ «русской DARPA», как это любят делать СМИ, не совсем корректно. Между нами есть важное различие: DARPA входит в структуру министерства обороны США и реализует проекты исключительно в интересах военного ведомства, доводя их до опытных образцов. Мы создаем демонстраторы технологий и работаем в интересах многих структур, обеспечивающих обороноспособность страны и безопасность государства.



Печать