Поддержка высокотехнологичного бизнеса в России

Политолог, публицист Александр Механик и первый заместитель генерального директора компании «Иннопрактика» Наталья Попова – об изменениях в отечественной экономической политике.

В конце 2019 года в России была учреждена должность общественного омбудсмена в сфере защиты прав высокотехнологичных компаний-лидеров, которую заняла первый заместитель генерального директора компании «Иннопрактика» Наталья Попова.

Примерно в это же время группа руководителей российских компаний — национальных чемпионов предложила учредить Ассоциацию национальных чемпионов, которая и была создана при активном содействии компании «Иннопрактика» и лично Натальи Поповой.
Приоритетный проект Минэкономразвития «Поддержка частных высокотехнологичных компаний-лидеров (“Национальные чемпионы”)», в рамках которого проводился отбор таких компаний, реализовывался министерством с 2016-го как раз по 2019 год. Фактически «Иннопрактика» подхватила этот проект после его завершения, поддержав создание ассоциации и продолжив совместно с омбудсменом отбор национальных чемпионов.

Мы встретились с Натальей Поповой, чтобы обсудить, что уже сделано и что еще надо сделать, чтобы поддержать развитие высокотехнологичного бизнеса, который, как показывают исследования, проводившиеся и у нас в стране, и в мире, являются локомотивом развития всей экономики.

— В чем особенность работы в области прав защиты высокотехнологичных компаний-лидеров, отличающая ее от работы уполномоченного при президенте России по защите прав предпринимателей?

— Эти компании действительно обладают определенными характеристиками, которые их отличают от всех остальных. Во-первых, для них характерен быстрый рост. По нашим данным, он составляет до 20 процентов в год в сфере электроники, в IT — от 20 до 30 процентов. И это очень хороший показатель. Но с другой стороны, они быстро перерастают границы, установленные нашим законодательством для МСП. У нас эта планка установлена на уровне двух миллиардов рублей. И, соответственно, они лишаются всех форм поддержки, предусмотренных для МСП. Например, льгот по соцотчислениям и возможности льготного кредитования.

Во-вторых, у них очень большие затраты на НИОКР, высока доля новой инновационной продукции в общем объеме выпуска.

В-третьих, у них до недавнего времени были достаточно высокие показатели экспорта, и сейчас, кстати, они сохраняются, правда, произошла переориентация на другие рынки, и это тоже накладывает определенный отпечаток на ведение бизнеса.

Наконец, их менеджменту присущ свой, особенный этос ведения бизнеса. Понятно, что этот менеджмент, выросший из научной среды, как и менеджмент любой другой коммерческой компании, думает об экономических показателях, но при этом его деятельность принципиально направлена на инновационный поиск, на то, чтобы создать что-то новое, даже если это может нанести временный ущерб финансовым показателям компании.

Когда мы общаемся с такими компаниями, мы иногда видим какие-то несовершенства их бизнес-модели, которые для них неочевидны, потому что они этим никогда не занимались. То есть это особая категория и людей, и компаний, с которыми нужно взаимодействовать специальным образом. Для них нужно прописывать особые льготы, нужно предлагать особые финансовые продукты и особые программы корпоративного менеджмента. И мы поняли, что хотим именно на этом пласте компаний сфокусироваться, тем более что их не так много на рынке. Если брать национальных чемпионов, то есть компании с выручкой от 500 миллионов до 30 миллиардов рублей и с большими отчислениями на НИОКР и на выпуск новой, инновационной продукции, то их всего около 500. Но мы понимаем, что они играют ключевую роль во всей экономике, и поэтому на них нужно обратить особое внимание. И благодаря нашим усилиям на эти компании стали обращать внимание государственные ведомства и крупные корпорации. Появилась уже некая общность, которая признается не только нами, но и бизнес-средой и государством.

— Характерный пример проявления такого этоса — история компании «Унихимтек», разработавшей материалы и технологию для «черного крыла» самолета МС-21. Историю того, как руководителя этой компании Виктора Авдеева всячески подталкивали к заимствованию этих материалов и технологий на Западе, как он сопротивлялся, потеряв значительные средства, но разработал эти материалы самостоятельно. И оказалось, что его материалы и технологии в чем-то даже лучше западных, а страна теперь не зависит от «милостей» западных компаний.

— Да, это уникальный пример компании, которая пережила многие кризисы и выросла (к сожалению, одна из немногих из малых инновационных предприятий, МИПов) в серьезную компанию. Один из немногочисленных примеров, когда человек из чисто научной среды сумел не просто создать компанию, но прекрасно ее развить и отстоять ее интересы.

— А какие еще компании вы могли бы отметить?

— Каждая из компаний, вошедших в пул национальных чемпионов, — достойнейшая из достойных. Это компании, которые сейчас взяли на себя основные усилия по импортозамещению, по приросту выручки, по созданию рабочих мест, это компании, которые являются центром российской экономики, потому что у них очень высокая добавленная стоимость и на каждый рубль производимой ими продукции приходится еще почти рубль в смежных отраслях. А это тоже отрасли высокотехнологичного сегмента. То есть они являются и заказчиками, и поставщиками высокотехнологичной продукции, они подтягивают к своему уровню с обеих сторон остальной бизнес. А раз у нас есть компании — национальные чемпионы, значит, у нас вся цепочка поддержки инноваций работает бесшовно. И сейчас государство стало уделять большее внимание именно этому сегменту экономики, многие меры поддержки нацелены именно на них. И я считаю это нашей общей победой — и аппарата омбудсмена, и Ассоциации национальных чемпионов.

Например, компания «Геоскан», которая занимается беспилотниками. Мы верим в эту компанию. И мы видим, насколько «Геоскан» хорошо растет, насколько востребована его продукция и в геодезии, и в картографии, и в управлении регионами, и в геологоразведке, и в сейсмике, и в сельском хозяйстве. К слову сказать, компания побила мировой рекорд по количеству одновременно поднятых дронов. Их было более двух тысяч, а ведь это очень сложная математическая задача: каждый дрон должен понимать расположение остальных, должен учитывать потоки воздуха, которые создают, в том числе и другие дроны.

Еще одна компания, о которой я хотела бы сказать, — это «Моторика», она разрабатывает и выпускает биопротезы. Очень важный социальный проект.

Кроме того, есть много компаний, которые разрабатывают российское ПО мирового уровня, востребованное в мире. Например, по финтеху.

Доращивание как основа импортозамещения

— Возвращаясь к вашей работе омбудсменом, какие цели вы ставили перед собой, заняв этот пост, и каких уже удалось достичь?

— Я заняла позицию омбудсмена в 2019 году, а в 2020-м мы представили президенту доклад о проблемах, сдерживающих рост высокотеха, и предложили определенный пакет решений, который по поручению президента прорабатывался в аппарате правительства. У нас проходили совещания, были созданы рабочие группы по тем мерам, которые мы обозначили в докладе. И результатом этого стал очень важный проект «Взлет от стартапа до IPO». Его курирует Андрей Рэмович Белоусов (первый заместитель председателя правительства РФ. — «Стимул»). Там прописаны два механизма, и уже есть очень много желающих ими воспользоваться. Первый — это льготное кредитование под три процента для высокотехнологичных компаний из сегмента МСП. Оператором этого механизма является Корпорация МСП.

Второй механизм прописан в 392-м постановлении правительства о создании инструментов доработки продукции технологических компаний под требования крупных корпораций, или, как его еще называют, о так называемом доращивании. По этому постановлению технологические компании могут получить грант на эти цели до 250 миллионов рублей, с обязательным софинансированием. А у нас уже был отработанный механизм получения таких грантов на доращивание от Инновационного инжинирингового центра, который мы создали в 2018 году.

Согласно этому постановлению под консолидированный спрос крупных игроков доращиваются технологические решения российскими компаниями на российском базисе. Проблема в том, что у нас в России, даже если заказчиком является «Газпром» и ему необходим какой-то технологический продукт, его потребностей не хватит, чтобы решение было конкурентоспособным по отношению к западным аналогам не только по техническим параметрам, но и по себестоимости. Но если объединить, консолидировать спрос всех крупных рыночных игроков и унифицировать технические решения, то, как показывает опыт Инжинирингового центра, практически всегда можно найти такие компании, которые могут импортозаместить какой-то продукт, даже если сейчас их продукция на несколько стадий отстает от западных решений. Поддержка государства позволяет дорастить продукты наших компаний так, чтобы они оказались применимы не только в «Газпроме», но и в «Роснефти», «ЛУКойле» и других компаниях. И сейчас в Инжиниринговом центре уже немало таких решений поддержано и получено.

Распорядителем грантов по 392-му постановлению стало АНО «Центр поддержки инжиниринга и инноваций» (ЦПИИ), у него на рассмотрении сейчас находится 99 заявок на получение таких грантов. А всего было подано 182 заявки. И мы понимаем, что потребность в них еще больше. А самое важное, что такие заявки уже поддержаны гарантированным спросом крупных игроков. То есть эта программа действительно идет от рынка.

Причем до недавнего времени на получение грантов могли претендовать компании с выручкой не менее 500 миллионов и не более 10 миллиардов рублей. А за несколько дней до ПМЭФ председатель правительства РФ Михаил Мишустин подписал постановление о снижении этого параметра до 300 миллионов рублей, что существенно расширяет круг возможных претендентов на получение таких грантов. А верхний предел, 10 миллиардов рублей, — это уже не только сегмент МСП. То есть это уже некий механизм поддержки для компаний пост-МСП-сегмента.

Отмечу, что наши предложения нашли отражение в выступлениях президента на двух заседаниях по нацпроектам, в прошлом июле и в прошлом декабре, в послании Федеральному собранию и сейчас, на ПМЭФ. В последнем выступлении президента речь шла как раз о проблемах высокотехнологичных компаний пост-МСП-сегмента. А раз уж президент об этом сказал, то мы рассматриваем это как прямое руководство к действию.

— В названии вашей должности есть слова «защита прав». Приходилось ли вам действительно защищать права компаний?

— Конечно, ко мне обращаются компании, которые считают, что их необоснованно преследуют правоохранительные органы. Обращаются и по поводу налоговых проверок. Мы разбирали много случаев применения законодательной нормы о возможности списать на себестоимость расходы на НИОКР с коэффициентом 1,5. Использование этого коэффициента сразу вызывает интерес налоговой. В результате, что называется, умаешься и убегаешься доказывать налоговой обоснованность его применения. Дело в том, что в законодательстве используются критерии новизны. А что такое новизна, в законе не определено. В результате бизнес работает только на то, чтобы подать отчет в налоговую. Но мы стараемся не только помочь самой компании разобраться, но и придать нашей деятельности системный характер. Если ряд компаний обращается к нам со схожими проблемами, мы начинаем их системно прорабатывать. Например, по налогам мы встречались с ФНС, разбирали этот кейс, ищем общие подходы к решению проблемы.

Многие компании обращаются к нам из-за проблем с финансированием. И сейчас мы системно продумываем биржевые механизмы финансирования таких компаний. У нас очень плотно обсуждается эта проблема и с Московской биржей, и с Центробанком. Проводим также совместно с Ассоциацией национальных чемпионов программу акселерации по обучению менеджмента компаний биржевым механизмам.

А конечная моя задача — вывести всю эту проблематику на уровень законодательных решений и решений правительства.

Как достичь бесшовности

— Почему «Иннопрактика» решила подхватить проект «Национальные чемпионы», когда его завершило Минэкономразвития? Какие цели вы ставите Вы и «Иннопрактика», поддерживая этот проект?

— Этот проект с 2016 года был приоритетным проектом Минэкономразвития. И хотя не было предусмотрено каких-то механизмов поддержки этих компаний, министерство старалось вписать их в контур наших более крупных игроков, организовывало некий матчмейкинг, чтобы российские крупные игроки заказывали у национальных чемпионов, сегмента МСП+, определенные технологические решения. Но в 2019 году Минэкономразвития этот проект завершило, и мы поняли, что эти компании нельзя упускать, если «Иннопрактика», как институт развития, хочет содействовать тому, чтобы у нас выстраивалась инновационная экономика, чтобы возникла бесшовность развития этих компаний от идеи до реализации технического решения. Надо обязательно эти компании вводить в наше поле, работать с ними, им помогать.

Поэтому мы способствовали созданию института омбудсмена и Ассоциации национальных чемпионов. Вместе с Российской венчурной компанией и Высшей школой экономики мы очень плотно работаем над реализацией этих механизмов. И нам удалось сделать это на системном уровне. То есть не просто связать компании между собой и показать их крупному бизнесу, а продумать решения, которые позволяют этим компаниям видеть для себя перспективу работы в России, где у них есть возможность реализовываться, понимать, что у них есть и рынки сбыта, и механизмы налоговой и финансовой поддержки. Мы стали работать по всем фронтам, выстраивая эту систему во всей полноте.

— А какие дальние цели вы ставите перед проектом «Национальные чемпионы» и как омбудсмен, и как заместитель генерального директора «Иннопрактики»? Каковы перспективы их долгосрочного развития? В свое время Минэк ставил цель создать из какого-то числа этих компаний транснациональные корпорации, пока это не удалось, но чего все-таки можно, на ваш взгляд, достичь?

— Пока то, что мы делаем, это, по сути, quick wins, быстрые победы, маленькие шаги, потому что в наших условиях пока трудно что-то планировать надолго. У нас слишком много черных лебедей, просто стаи пролетают.

Понятно, что в долгосрочной перспективе мы ждем, что наши компании достигнут большой капитализации, свыше миллиарда долларов, с большой экспортной составляющей. Мы понимаем, что российским компаниям сейчас трудно выходить на традиционные международные рынки, но ждем их успехов на новых рынках. Это, конечно, глобальная цель. Но на этом пути надо сделать много шагов, и мы прилагаем усилия, чтобы облегчить им движение к глобальным целям.

Первый из таких шагов — принятие уже находящегося в Госдуме проекта закона «О развитии технологических компаний в Российской Федерации», в котором планка их отнесения к МСП поднята до четырех миллиардов и даны все необходимые правовые основы деятельности таких компаний в Российской Федерации. А дальше мы уже будем говорить о мерах поддержки для таких компаний МСП+. Для меня сейчас из краткосрочных шагов этот самый актуальный.

Второй шаг — это, конечно, разработка механизмов биржевого финансирования для таких компаний. Сейчас они боятся выходить на IPO, потому что при выходе на биржу должны полностью раскрывать информацию о своем бизнесе, а это может подставить их под санкционные угрозы. Но тем не менее работа с биржей и разработка механизмов привлечения финансирования через биржу для таких компаний — это задача, которую я вижу для себя как интересную и актуальную при работе с национальными чемпионами, потому что, в принципе, их развитие требует выхода на IPO.

И мы должны думать, как это осуществить. Мы проводили опрос, который показал, что 15 процентов таких компаний готовы в какой-то перспективе выходить на IPO, если будет поддержка от государства. И 19 процентов компаний — национальных чемпионов готовы привлекать биржевые облигационные займы, но, опять-таки, если будут определенные механизмы, причем не только финансовой поддержки, но и поддержки в части информирования потенциальных инвесторов и обучения менеджмента компаний. И мы сейчас продумываем эти меры. Даже президент на ПМЭФ сказал, что нужны льготы и для эмитентов, и для инвесторов, что тоже очень важно.

Кроме того, мы работаем над распространением льгот, которые предусмотрены для IT-компаний, на компании критических технологий, особенно по соцотчислениям. Снижения их с 30 до 7,6 процента. Это тоже было бы очень большим подспорьем, но пока сложно пройти согласование этой меры с Минфином. Хотя мы уже посчитали возможные выпадающие доходы в этом случае, они не такие уж значимые, особенно с учетом тех доходов, которые получает государство от налогов благодаря ускоренному росту таких компаний.

Роль государства и корпораций

— Как вы уже упомянули, президент в своем выступлении на Петербургском экономическом форуме уделил большое внимание высокотехнологичным компаниям, и это уже не в первый раз. Как бы вы в целом оценили работу государства по поддержке этих компаний?

— У нас государство не только регулятор, но и активный участник инновационной политики. Потому что у нас очень много квазигосударственных компаний, которые являются закупщиками высокотеха, и они тем самым тоже регулируют рынок. К тому же финансирование НИОКР у нас — это тоже в основном госденьги. Хотя даже в том же социалистическом Китае НИОКР финансирует на 30 процентов государство, а на 70 процентов — частный бизнес. У нас наоборот. То есть государство у нас и в инновациях, и в высокотехнологичном секторе играет огромную роль. И то, что сейчас государство начало выстраивать механизмы поддержки именно высокотехнологичных компаний, — это огромная победа. Пока государство здесь играет не стройным оркестром, но мы надеемся, что совместно с РВК, которую мы рассматриваем тоже как институт развития, мы сможем выстроить цельную политику поддержки высокотеха, чтобы создать, как кто-то сказал, социальный лифт для таких компаний. Но при этом, когда компания выходит из этого социального лифта, она должна ощущать опору, чтобы не проваливаться опять на нижнюю стадию.

И мы видим поддержку в нашей работе и со стороны президента, и со стороны правительства. Конечно, хотелось бы еще больше такой целевой поддержки, но то, что есть, уже очень значимо, и я чувствую во всех выступлениях и диалогах с правительством, что это направление будет развиваться. И что это уже точно не какие-то временные меры в кризисные годы, а это будет системно, даже тогда, когда мы из всех кризисов выйдем.

— А насколько квазигосударственные компании, вообще крупный бизнес вовлечен в этот процесс поддержки высокотехнологичного бизнеса?

— Вовлечены, через механизм координационных советов, которые мы создаем, в том числе с Инжиниринговым центром. Я сама тоже вхожу в эти координационные советы. В них участвуют представители «Газпрома», РЖД, «Норникеля», «Роснефти» и другие. Все наши крупные игроки подписались под системой доращивания, открывают свои технологические карты для расширения использования этой меры. И спусковым крючком для выделения соответствующего гранта является решение координационного совета. Это тоже очень важно, что не кто-то в правительстве решил, что этим грант выделить, а этим нет. А именно сама компания, в интересах которой реализуется тот или иной технологический проект, принимает решение, поддерживать его или нет.

С ним были долгие переговорные процессы, потому что у крупного бизнеса, во-первых, уже была налажена система поставщиков, а когда она распалась из-за санкционного давления, они стали переориентироваться на другие страны, более дружественные, но тем не менее это все равно иностранные решения. Но нам удалось им доказать, что есть возможность найти необходимые им решения на российской базе и за адекватные деньги. И тогда они стали это видеть и подключаться.

Все началось с самого крупного игрока — «Газпрома». Нам очень повезло, что его ледостойкая платформа для Обской губы, на которой отрабатывались первые решения по выделению грантов на доращивание, — это серийное решение: их будет 17 в серии, а это уже огромный технологический заказ. Над каждой платформой работают более 260 компаний. А это и рабочие места, и налоговые отчисления. И то, что раньше закупалось в Южной Корее, в Китае, теперь локализовано в России. А когда уже есть первые success stories, другим компаниям легче воспринимать наши доводы и присоединяться к нам. Например, поворотные краны, которые нужны для ледостойкой платформы «Газпрома», нужны и «Норникелю». И они заместили ими краны Liebherr. Таким образом, мы плавно подтягиваем всех в контур сотрудничества. И все крупные компании уже вовлечены в этот процесс.

А что касается самого высокотеха, то он у нас, к сожалению, пуганый: они боятся и крупного бизнеса, и стратегических инвесторов, так как раньше было очень много историй, когда крупняк просто поглощал наши высокотехнологичные компании. У нашего крупного бизнеса пока нет культуры построения вокруг себя пояса самостоятельных технологических игроков, которые обеспечивают их необходимыми технологическими решениями. Наш крупный бизнес, как правило, все старается поглотить. То есть у них представление, что-либо ты в контуре, либо с тобой не надо никак взаимодействовать. И мы с этими представлениями тоже работаем.

— И удается преодолевать?

— Да. удается. Компании, которые не хотят быть поглощенными, не поглощаются. Мы с ними работаем как с независимыми игроками, их доращиваем, и крупный бизнес с этим считается. А это воспитание определенного элемента культуры.

— ВЭБ тоже, насколько я понимаю, подключился к вашей работе, в частности получил разрешение входить в капитал высокотехнологичных компаний.

— Да, ему дали такое разрешение как раз во время Петербургского форума.

— А другие крупные банки, кроме ВЭБа, как-то работают с вами?

— Когда мы продумывали программу для пост-МСП-кредитования под три процента, многие банки высказали желание быть операторами такой программы. Хотя им это сложно в силу того, что у нас не развито кредитование под залог интеллектуальной собственности, IP. А у нас очень много высокотехнологичных компаний, у которых, кроме интеллектуальной собственности, ничего нет. И очень редко когда компании получают кредит под залог интеллектуальной собственности. И банки побаиваются работы с IP, но мы с ними работаем. Например, с Новикомбанком мы подписали соглашение на ПМЭФ о создании отдельных продуктов под высокотех.

— В заключение вопрос к вам как к тележурналисту. Вы упомянули о своей программе на телевидении, в которой вы продвигаете наш высокотехнологичный бизнес. Но в целом ведь телевидение игнорирует достижения наших компаний. Есть идеи по этой части?

— Вы прямо с языка сняли. Мы сейчас думаем сделать отдельный медиапродукт именно про национальных чемпионов, который популяризировал бы наши компании, национальных чемпионов, вообще наш высокотех. Вы ведь знаете, что в «Иннопрактике» мы очень много работаем именно с ценностной повесткой, мы хотим создать среду, которая будет с уважением относиться и к предпринимательству, и особенно к высокотеху.

Ранее опубликовано на: https://stimul.online/articles/interview/v-zabotakh-o-russkikh-gazelyakh/ Печать