Право на суд — не привилегия, а право

Политический юрист, специалист в области конституционного правосудия, эксперт Центра ПРИСП Иван Брикульский – о повышении госпошлин при обращении в суд.

Всего за несколько дней по вопросу поднятия госпошлин при обращении в суд вызвала острую дискуссию и полярные мнения. В этой заметке мы разберемся, в чем тут претензии с точки зрения конституционного права: как процедуры, так и материи.

Nota bene: право на суд — не привилегия, не госуслуга, это базовое абсолютное конституционное право, которое обеспечивает все прочие конституционные права.

Хочешь судиться — плати!

В традициях законотворческой спецоперации один налоговый законопроект ко второму чтению пополнился правками об увеличении пошлин по обращению в суд.

Наглядно об этом хорошо написано тут:

- По имущественным искам многократное увеличение;

- По неимущественные искам увеличение для организаций с 6 000 до 50 000 руб.;

- Вводится пошлина за процессуальные заявления (правопреемства, выдача исп.листов, дубликат листа, исправление описок, пересмотр по новым / вновь открывшимся обстоятельствам) от 5 000 руб. до 30 000 руб. в зависимости от требования;

- Пошлина за апелляционные жалобы для организаций 30 000 руб., увеличение в 10 раз;

- Пошлина за кассационные жалобы для организаций 50 000 руб., увеличение в 16,5 раз;

- Кассационная жалоба в Верховный Суд РФ для организаций 80 000 руб., увеличение в 26,5 раз.

Хотя пошлины в Конституционный Суд не увеличиваются, Анатолий Семенов очень точно подсчитал, сколько будет стоить исчерпание (и это без оплаты услуг юристов по написанию жалобы!):

30 000 за апелляцию,

50 000 за кассацию и

80 000 за отписку Верховному Суду,

итого: 160 000 рублей.

И все это очень и очень плохо.

В первую очередь — для гарантий судебной защиты (статья 46 Конституции РФ), потому что:

во-первых, судебная защита — это не услуга и не одолжение государства, это — базовое, мать его, абсолютное конституционное право;

во-вторых, ключевая черта права на судебную защиту — это его доступность ДЛЯ ВСЕХ. Судебная защита — это не привелегия. Сумма пошлин = отсечение целых групп от судебной защиты из-за их дороговизны.

в-третьих, право на судебную защиту — абсолютное право, потому что выступает гарантией всех прочих конституционных прав. Высокие пошлины это право ограничивают. При том критерием для ограничения права (вдумайтесь!) является денежная сумма!

в-четвертых, конституционное право — это не про эффективность государственной машины, а про доступность для человека. 

О каких гарантиях абсолютного права на судебную защиту можно говорить?

История про высокие пошлины — это еще и удар по рынку юридических услуг

Больше всего меня бесит подход коллег, которые и ранее поддерживали удорожание правосудия. Вот только они забывают: правосудие — оно не для бюрократии, не для юристов и даже не для судей. Правосудие — для человека, организаций как объединения людей. Почему-то коллеги забывают, что удорожание права на правосудие ударит по рынку юридических услуг: теперь клиенты, которые могли надеяться на защиту вплоть до Верхушки, отсекаются из-за высоких пошлин гораздо раньше. Конечно, очень удобно рассуждать о выгоде высоких пошлин, будучи чиновником или сидя в преподавательском кабинете.

Вот юрист-блоггер Петр Петкилев пишет:

Я лично за то, чтобы пошлина поскорее увеличилась, и нагрузка судов уменьшилась.

Интересная логика: чтобы уменьшить нагрузку судов, мы увеличим пошлины. То есть не попробуем решить проблему нагрузки системно, а просто отсечем желающих идти в суд! Как удобно. Государству, но не заявителями.

Такой подход был бы уместен, если бы у нас уже было качественное правосудие. Получится ситуация, что человек просто будет платить по 50-80 тыс. за отписки из ординарных судов, если вообще дойдет до них. Круто решили, главное, системно!

В общем, высокие пошлины в суд — потери для юридического бизнеса: клиентов станет меньше, основными потребителями услуг станут крупные корпорации. Теперь возможности обращения в суд будут только у тех компаний, которые смогут это себе позволить за счет средств. Фактически мы говорим про монополизацию рынка юруслуг.

Увеличив настолько пошлины, Правительство РФ косвенно вмешалось в рынок юридических услуг и может теперь его регулировать. Конечно, зачем нам статья 8 и конституционные гарантии свободного перемещения товаров и услуг? Коллеги, которые поддерживают эту историю, либо очень недальновидны, либо вероятно встроены в вертикаль и не несут рисков юридического рынка.

Ibi jus, ibi remedium: без правовых средств защиты право немыслимо

Конституционный Суд частично уже высказывался по вопросу пошлин в определениях от от 28.02.2019 № 417-О, от 11.05.2012 № 768-О. В этих делах заявители оспаривали положение статьи 132 ГПК которая обязывала прилагать к иску документ об оплате пошлины. КС отказал, ссылаясь на:

«согласно статье 13 Налогового кодекса Российской Федерации государственная пошлина относится к федеральным сборам, а в силу статьи 57 Конституции Российской Федерации каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы». Однако такой подход едва ли мы применим уже в новых реалиях и новом контексте, когда высокий размер пошлин существенно затрудняет доступ к правосудию.

В идеале, КС должен был бы оценить эти повышенные ставки с точки зрения конституционного принципа, хорошо изложенного в статье 3 Налогового кодекса РФ:

Налоги и сборы должны иметь экономическое основание и не могут быть произвольными. Недопустимы налоги и сборы, препятствующие реализации гражданами своих конституционных прав.

Иными словами, должен быть какой-то предел ("потолок") госпошлины, сверх которого стоит сказать: астанавитесь, это уже препятствует гарантиям судебной защиты! Следовательно, формальный подход о том, что каждый обязан платить налоги и сборы тут не очень применим. Госпошлина тогда и только тогда (а не сама по себе как факт), становится ограничением права на судебную защиту, когда делает слишком затруднительным, если вообще возможным, обращение в суд всем, кому нужна защита.

В чем заключались процедурные нарушения при принятии законопроекта?

В законотворческом процессе о повышении судебных госпошлин есть несколько важных нарушений.

Первое — нельзя произвольно менять концепцию законопроекта. Пояснительная записка никакого увеличения пошлин не предусматривала. Поправки ко второму чтению фактически меняют изначальную суть первоначального законопроекта, хотя в идеале должны идти отдельным законом.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 05.07.2001 № 11-П указывал, что принятие закона в первом чтении означает, что его концепция получила поддержку Государственной Думы и не может быть произвольно изменена.

<...>

Следовательно, по этому вопросу во втором чтении не должно приниматься иное, чем в первом, решение без возвращения к новому рассмотрению концепции акта.

Второе — отсутствие заключения Правительства. На это обратил внимание Александр Латыев: поправки появляются только ко второму чтению, а согласно статье 104 (часть 3) Конституции, любые законопроекты о введении или отмене налогов, освобождении от их уплаты, о выпуске государственных займов, об изменении финансовых обязательств государства, другие законопроекты, предусматривающие расходы, покрываемые за счет федерального бюджета, могут быть внесены только при наличии заключения Правительства Российской Федерации. Заключения Правительства в отношении этой части законопроекта нет.

Почему законотворческий процесс имеет значение для конституционного права?

В деле о «перемещенных культурных ценностях» КС говорил:

соблюдение процедуры принятия закона – существенный элемент надлежащего порядка принятия актов, который гарантирует соответствие их содержания реальной воле парламента. Если же такие правила не соблюдаются – имея притом решающее значение для результатов голосования – то КС может признать закон неконституционными.

В другом постановлении КС связывал нарушение процедур не только с искажением изначальной воли парламента как представительного органа, но и с влиянием на судьбу законопроекта в целом. Ведь процедурные нарушения неизбежно отражаются на содержании закона – а значит, он является неконституционным как по порядку принятия, так и по содержанию.

Почти ту же позицию КС повторяет и в постановлении 2006 года, оценивая статьи правительственного регламента.

В 2013 году у Конституционного Суда была еще одна интересная позиция. Он указал, что любое нарушение парламентских процедур – чем бы оно не мотивировалось и не объяснялось – не может быть совместимым с правилами законодательной деятельности. Оно недопустимо, даже если его поддержало парламентское большинство.

Даже если закон при правильной процедуре получил бы такой же уровень поддержки.

Как бы подводя итог, в определении 2016 года КС повторил, что Госдума обязана соблюдать процедуру принятия законов. Причем не только порядок, который напрямую закрепляет Конституция – но и тот, который вытекает из ее положений и прописан в Регламенте Госдумы. Этот документ Конституция считает обязательным условием организации парламентской деятельности.

Резюмируя: все очень плохо. Кстати, если понравился материал, буду рад подписке на свой телеграм-канал о публичном праве.

Печать