Правильный, но взрывоопасный: приговор по делу Лешкова

11 января мобилизованного Александра Лешкова признали виновным в нанесении побоев офицеру в подмосковном парке «Патриот» и приговорили к пяти с половиной годам колонии строгого режима.

Журналист Андрей Медведев оценил решение суда насколько правильным, настолько же и совершенно несправедливым. Как отметил публицист, армия без дисциплины и единоначалия превращается в банду махновцев. Однако отправка мобилизованных на фронт без должной подготовки или экипировки, невыплата им обещанного вознаграждения также являются преступлением. Невыясненной остается и судьба офицера, с которым у Лешкова и его однополчан возник конфликт. Понес ли ответственность командир, который довел ситуацию в подразделении до рукоприкладства?

Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – о скрытых рисках «избирательной справедливости» в решении проблем армии.

То, что решение суда не вызвало однозначной поддержки как среди экспертов, так и общественности, было вполне ожидаемо. Откроем секрет Полишинеля: одним из промежуточных итогов спецоперации стал подрыв безусловного доверия общества к Минобороны, Генштабу и старшим офицерам, (что, помимо прочего, наглядно отразилось через падения рейтинга доверия Сергею Шойгу). Недаром термин «дегенералы» прочно вошел в лексикон даже турбопатриотических блогеров.

Однако причины возникшего в общественном мнении раскола нельзя сводить только лишь к подрыву авторитета офицерского корпуса. Несогласие части россиян с вердиктом суда указывает на куда более значимые проблемы, в перспективе способные стать источником значимых рисков для политической системы РФ.

Четыре довода в защиту буяна

Мнения интернет-пользователей относительно приговора, как уже было отмечено, разделились приблизительно поровну. В то время как часть обитателей сетевого пространства поддержала обвинительный вердикт, их не менее многочисленные оппоненты взяли на себя роль апологетов Лешкова. При этом их аргументация отнюдь не сводилась к слоганам типа «Бей урода-офицера, просит рожа кирпича».

Во-первых, акцентировалось внимание на том, что у Лешкова и прочих мобилизованных были вполне весомые претензии к офицеру. «Строевая подготовка, уставы и три стрельбы в 15 патронов за две недели их, понимаете, не устраивают… Здесь надо выдыхать и просто отдавать честь таким мобилизованным, которые настоятельно желают использовать время для подготовки к военному делу настоящим образом. А им дали в руководители/начальники мямлю, которому откровенно плевать на эту подготовку. …Не зря же из толпы люди в лицо господину полковнику орут: «Вам на нас плевать, вам с нами в одном окопе не сидеть!» (здесь и далее орфография и пунктуация авторов сохранены – Н.П.).

Во-вторых, критики позиции суда отметили, что к ответственности должны были привлечь и офицера за «измену Родине, выразившуюся в ПРЕСТУПНО-НЕПРИГОДНОМ ОБУЧЕНИИ МОБИЛИЗОВАННЫХ». Многие вспомнили и о том, что никто из российских военачальников так и не понес ответственности за ошибки и просчеты, ставшие причиной поражений под Балаклеей, Купянском и Красным Лиманом, сдачи Херсона, гибели флагмана Черноморского флота и удачных рейдов украинских дронов на Энгельс. Вполне ожидаемо в комментариях всплыло и прогремевшее недавно обращение вагнеровцев к начальнику Генштаба Валерию Герасимову (напомню, что звучало оно следующим образом: «Ты пи..р и че.т еб..ный»).

В-третьих, приговор был воспринят многими как проявление «полного бесправия низших чинов перед высшими». «…Бесправный мобик решил хоть как-то защитить свое достоинство... За правду сажают ? …Показательная порка чтобы другим неповадно было. Для простолюдинов. …Судья и прокурор на призыв пусть своих детей отдадут, в те условия и подготовку в которой был этот призывник, на месячишко, а потом на передовую…страна такая, начальники стараются защищать себя и себе подобных. Так что устав - это хорошо, но только когда он одинаков для всех, а не для избранных».

В-четвертых, многие авторы комментариев отмечали, что отправка в колонию может обернуться для Лешкова меньшей трагедией, чем отправка на фронт под командование таких же офицеров. Которая в глазах многих пользователей была бы равнозначна гибели или отправке в инвалидное кресло.

При этом отсылки оппонентов к опыту 1941-го не особенно влияли на «лешковцев». Те вполне резонно отмечали, что в начале Великой Отечественной срывающие подготовку мобилизованных и просто некомпетентные командиры легко могли ответить головой за ошибки и халатность.

Таким образом, апология Лешкова фактически основывалась на убежденности в том, что элиты в целом и генералитет не могут и не хотят меняться. Что допущенные ранее ошибки будут повторяться вновь. Что спецоперация не смогла реально консолидировать истеблишмент и широкие слои населения. Все это – более чем явные признаки растущего разочарования в элитах, которое в итоге может обернуться размыванием «чувства ранга» у вполне себе товарного количества «разгневанных россиян».

Опыт 1915-го

Конечно, остается искушение предположить, что жесткие меры в отношении Лешкова и иных «горлопанов» приведут в чувство и народные массы в тылу, и мобилизованных. Но опыт прошлого показывает, что одна лишь угроза наказания не обеспечит ни дисциплины в войсках, ни должного уважения к офицерам. Это наглядно демонстрирует опыт войны, которая столь дорога сердцу каждого российского консерватора – Первой мировой.

В 1915 г. в русской императорской армии официально ввели наказания розгами (например, рядовой, забывший в окопе отдать честь офицеру, мог получить 25 «горячих»). Некоторые «золотопогонники» даже решили творчески дополнить соответствующий указ, и в Ставку пошел поток донесений о практике избиения солдат офицерами. Одновременно в войсках ввели смертную казнь за членовредительство.

Привело ли все это к росту дисциплины в войсках? Отнюдь. Напротив, в солдатских письмах все чаще начали мелькать сообщения о том, как «серая скотинка» устроила ротному или даже командиру полка «темную». В официальных источниках появились сообщения о случаях неповиновения офицерам и даже убийства командиров.

Чем все это завершилось в итоге, всем прекрасно известно. В первых числах марта на одном лишь Балтийском флоте матросы (для справки – рекордсмены по уровню образования среди нижних чинов императорских Вооруженных Сил) отправили в мир иной около 200 «отцов-командиров».

Все познается в сравнении

Пять с половиной лет колонии строгого режима могут серьезно испугать человека, для которого основной риск в жизни сводится к перспективе попасть под колеса автомобиля. Но если того же «среднестатистического россиянина» на несколько месяцев поместить под артиллерийские обстрелы, его взгляды на жизнь могут резко измениться. И не будем забывать: речь идет о людях, имеющих доступ к оружию, умеющих и вынужденных регулярно им пользоваться, организованных в рамках иерархии и сконцентрированных в одном месте.

В свете этого становится очевидно, что консервация проблем со снабжением, подготовкой и оснащением войск, отсутствие масштабного «перетряхивания» командных кадров (вплоть до привлечения к уголовной ответственности) могут уже в среднесрочной перспективе привести к появлению в рядах войск «коллективного Лешкова». После чего перспектива отправиться в тайгу осваивать навыки лесоруба внезапно предстанет для некоторых российских генералов в совершенно ином свете.